Я не представляю, что у меня сейчас может быть в Европе. И зачем? Совершенно очевидно, что если я туда поеду, то там не просто будут провокации. Самое меньшее, что может быть – это меня будут пытаться найти там всякие хохлы.
Она у меня вызывает отвращение. Даже не злость, а просто отвращение. Я настолько воодушевлен поездками, которые, надеюсь, будут в Сирию, в Иран, ещё куда-то. Весь мир перед нами открывается. Мы – преемники христианской Европы и православной Византии. Поэтому мы забираем себе Баха, Моцарта и Бетховена, Платона, Аристотеля и Канта.